О. А. Милищенко

УЧЕБНАЯ ТАНКОВАЯ РОТА ОМСХИ

         Когда мы чествуем ветеранов войны и труда, то мы чаще всего обращаемся к периоду Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Однако следует подчеркнуть, что из нашего вуза уходили на фронт не просто добровольцы. На фронт уходили вполне квалифицированные кадры пехотных командиров, танкистов и артиллеристов, а в составе истребительных и лыжных батальонов уходили санинструкторы, радисты, разведчики и профессиональные диверсанты, подготовленные как на военной кафедре вуза, так и в рамках военно-спортивного общества «Трудовые резервы армии».   

На групповом снимке: Первый взвод второй танковой роты студентов ОмСХИ им. С.М. Кирова, 23 февраля 1938 г.

Слева направо: 1-й ряд (сидят): А.Т.  Нилов, С.И. Бочков, М.Е. Нехорошев, В.В. Лемзяков, И.Т.  Обушенко;2-й ряд: В.А. Масляченко,  Ю.П. Терру,  Н.Г. Худенко, К.В. Коровкин, И.К. Ужакин,  Г.С. Мозжерин, В.В. Валяев, Г.И. Чекмарёв; 3-й ряд (верхний): Карпов И.Г., Любченко Н.И., Матюхин П.Я., А.А. Рычков, П.А. Быструшкин, Г.Р.  Гусев, Н.И. Тодоренко, Лапа П.М. (лаборант военной кафедры), А.Г. Томаскин

         В музее имеется групповой снимок  первого взвода второй танковой роты студентов ОмСХИ им. С.М. Кирова, сделанный 23 февраля 1938 года. Во втором ряду пятый слева – преподаватель военной кафедры капитан танкист Исидор Константинович Ужакин. Слева от него – майор К.В. Коровкин. В Народном музее истории ОмСХИ – ОмГАУ имеются фотографии ещё нескольких преподавателей военного кабинета ОмСХИ 1939-1940 гг. К сожалению, у нас нет подробной информации об их судьбе и страницах биографии. Среди ветеранов ВОВ ОмГАУ они не значатся. Однако в выпускных альбомах их портреты присутствуют. Это такие военнослужащие как: полковник танкист Д. Есин, майор пехоты К.В. Коровкин, майор танкист А.П. Костин, капитан пехоты (?) Дмитриев и другие. В семейном архиве известного сибаковского краеведа и патриота А.Н.  Сборовской сохранилась очень маленькая поблёкшая фотография, свидетельствующая о наличии материальной части  вузовской танковой роты.         

Группа бойцов и командиров учебной танковой роты военного кабинета  Сибаки на борту лёгкого танка Т-26 в с. Черёмушки, Омского района. Июль 1937 г.

(Фото из архива А.Н. Сборовской).

         Итак, первые серийные танки Т-26 были двухбашенными, с пулемётным вооружением, и по своей конструкции практически не отличались от английских прототипов, если не считать несколько иной формы передней части корпуса, вооружения, установки отечественного двигателя и увеличения толщины брони с 13 до 15 мм. На подбашенной коробке с вертикально расположенным лобовым листом размещались две одноместные вооруженные пулеметами ДТ башни цилиндрической формы с углами поворота 240 градусов, причем в переднем и заднем секторах (по 100 градусов) обе башни могли вести огонь одновременно. Такое размещение вооружения, по замыслу английских конструкторов, обеспечивало наибольший темп стрельбы, но из-за малого диаметра башенного погона затрудняло установку пушечного вооружения и не позволяло использовать всю огневую мощь на один борт. Танки Т-26 командиров подразделений оснащались радиостанцией с поручневой антенной. Но она была слишком заметна в бою, и ее заменили на штыревую: опыт боев в Испании и на озере Хасан показал, что противник в первую очередь сосредоточивает огонь по командирским машинам, хорошо различимым издалека по антенне. Для ведения огня ночью на танки Т-26 устанавливалась фара прожектор. На более поздних модификациях стали устанавливать две фары. Танкам Т-26 отводилось широкое поле деятельности: они предназначались для непосредственной поддержки пехоты в составе стрелковых соединений, дальней поддержки в составе моторизованных соединений, а также для выполнения самостоятельных тактических и оперативных задач. Конструкция танка была проста, он отличался легкостью в управлении и неприхотливостью. Компоновочная схема была классической: впереди – отделение управления, затем – боевое и в корме – моторно-трансмиссионное. Четырехтактный карбюраторный двигатель воздушного охлаждения с горизонтальным расположением цилиндров позволил уменьшить высоту кормовой части, где находился 182-литровый бензобак. Силовая передача состояла из главного фрикциона, 5 скоростной коробки передач тракторного типа, расположенной в передней части корпуса слева от водителя, бортовых фрикционов и редукторов. Ведущее колесо находилось впереди, в ходовой части имелось по две тележки с 4 обрезиненными катками. Радиостанций пулеметные танки не имели. С 1935 г. корпуса и башни танков стали изготавливать с использованием электросварки.

       В ходе боевых действий первых месяцев Великой Отечественной войны большинство Т-26 оказались потерянными в основном от огня артиллерии и ударов авиации. Много машин вышло из строя по техническим причинам, а недостаточная обеспеченность воинских частей средствами эвакуации и нехватка запасных частей не позволили их отремонтировать. При отходе даже танки с незначительными поломками приходилось взрывать или поджигать.  К осени 1941 г. число «двадцатьшестых» в Красной Армии заметно сократилось, но они по-прежнему продолжали составлять значительный процент материальной части. «Двадцатьшестые» принимали участие не только в обороне Москвы. Ими был вооружен, например, 86-й отдельный танковый батальон Ленинградского фронта. Последними крупными операциями Великой Отечественной войны, в которых в более или менее заметных количествах принимали участие танки Т-26, были Сталинградская битва и битва за Кавказ. В 1943 г. на большинстве участков советско-германского фронта танки Т-26 уже не использовались. В основном они сохранялись там, где фронт был достаточно стабилен, где длительное время не велось активных боевых действий, а также в некоторых тыловых частях. Последней же боевой операцией советских Вооруженных сил, в которой приняли участие Т-26. стал разгром японской Квантунской армии в августе 1945 г. На Дальнем Востоке к 1945 г. сохранилось довольно много танков старых марок, в первую очередь Т-26 и БТ-7.