Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Форма входа

Поиск

Календарь

«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031





Четверг, 28.03.2024, 14:17
Вы вошли как Гость | Группа "Гости" | RSS
СИБАКА СЕГОДНЯ
Главная | Мой профиль | Выход
Воспоминания


«Лучинушка народного самообразования» или как строили Пушкинку

     План строительства нового здания для областной библиотеки им. А.С. Пушкина назрел, как и по строительству Омского метрополитена, примерно, к 1976 г. Само строительство оказалось очередным долгостроем в «заборно-канавном стиле», вслед за Омским театром музыкальной комедии, правобережным Спортивно-Концертным комплексом «Иртыш» (сегодня - им. Блинова) и Омским торговым центром. Примерно в 1970-м г., когда я учился в первом классе, огородили район ул. Н.М. Ядринцева (театр открыли в ноябре 1981 г., как и СКК «Иртыш», затем что-то не заладилось, и официально этот храм лицедейства и творческих мук был снова открыт в 1982 г.), в 1972 г. бывший Центральный рынок по углу Гусарова и Интернациональной, и, около 1984 г. - бывшие кварталы частного сектора по Красному Пути. По сути, новую Пушкинку начали строить в год открытия Омского торгового центра, в 1984-м г. Всё моё «военное» детство прошло в кирпично-бетонных «окопах, дотах и бункерах» этого будущего центра… Нынешним диггерам и руферам и не снилось.

      Долгострои Пушкинки и торгового центра были схожи в двух основных деталях. Во-первых: сначала на 70-80% за год-два, максимум, три, выстраивалась центральная коробка, каркас здания, с некоторыми признаками межэтажных перекрытий, кровли-крыши и оснований для лестничных пролётов, с «прозрачными» стенами-провалами и глазницами оконных проёмов. А во-вторых: затем в течение 10 лет это было гульбище, часто с костерками и дымовушками, для рисковой и обесбашенной детворы и штатных сторожей СМУ среди косых «дырчато-пупырчатых» параллелепипедов плит в кучах строительного мусора или грязных сугробах, торчащих из земли железобетонные свай и пучков заржавевшей арматуры. А в недострое: «бесхозные» бухты весьма дорогого силового кабеля (вот была радость для любителей разноцветных плетений-фенечек) и мешки (или бочки) с гудроном (народной жвачкой), битый и на поддонах кирпич, старые стропы от оснастки, трубы вентиляции, доски опалубки, тавровые уголки, россыпи целых и использованных электродов, листы жести и шифера, мотки сталистой, медной или алюминиевой проволоки и голубиные «пентхаузы» по многочисленным отдушинам и карнизам. Во дворе: вагончики и бытовки строителей, жёлто-оранжево-зеленые подъемные краны, застывавшие время от времени, при очередном «замораживании» стройки, с клювами-крюками стрел, держащими высоко на тросах, над последним ярусом сооружения, небольшую бытовку с инструментом или просто корыто для раствора. А вдоль забора, как внутри, так и снаружи - череда естественных отхожих мест, кучки бытового мусора и стаи ленивых ворон. И тишина, по ночам, при свете трёх-четырёх прожекторов, прерываемая тявканьем или лаем друга человека. А то и свистом местной шпаны.

     Иногда, вот был праздник!, всенародная стройка оживала: суетились прорабы, каменщики и разнорабочие с фиолетово-жёлтыми или красными зимой от условий труда (коричневыми от загара, летом), обветренными лицами, раздували щёки поседевшие архитекторы и розовощёкая номенклатура, шурша чертежами и портфелями. Драли луженые глотки партийные хабалки. Урчали тракторы, мелькали каски стропальщиков, искрила и слепила зайчиками сварка, матерились подрядчики, хохотали, покуривая, практиканты-пэтэушники, менялись матерчатые и фанерные лозунги на фасадах и заборах, бравурные статьи в омских газетах и сроки сдачи объектов…

     Когда я летом-осенью 1984 г. поступал на заочное отделение на истфак Классического университета (сегодня - имени Ф.М. Достоевского), то его заведующий заочным отделением, ныне покойный, археолог А.И. Петров, до самозабвенья влюблённый в фонды этого кладезя знаний (речь о библиотеке), искренне, с оптимизмом объявлял нам - неофитам-первокурсникам, что уж наш курс точно будет заниматься в новой библиотеке Пушкина. Куда там! Прошло шесть лет учёбы и пять лет «перестройки». И в 1990-м г. это была ещё творчески руинированная территория. Которую, между прочим, видел «сам Михалил Сергеевич», в год, когда он схлопотал оплеуху от советского капитана на ступенях соседнего Общественно-политического центра. А тут ГКЧП, ваучеризация, расстрел «Белого дома» в 1993-м… Жуткий капитализм и дикий рынок.

     О Пушкинке вспомнили в 1994 г. Прошли слухи, что «хозяина» («папика») области выдвигают в десятку «незаменимых» кандидатов на высокие «преторианские» кремлёвские посты, а то и вплоть до президентского кресла Эрэфии, то есть гаранта «дарагих рассеян». Надо бы, мол, только город приукрасить, да «кремлёвским» в должном свете показать. И началось, «закипела работа». К библиотеке стянули максимум строительного контингента города и области, какие бы то ни было федеральные и региональные фонды (может и «шапку по кругу пустили», по кругу предпринимателей и кооператоров!?). Работали круглые сутки и открыли-таки «Лучинушку народного самообразования» как ни на есть летом-осенью следующего, 1995 г., враз перед предстоящими думскими выборами (а не за горой были и президентские…). И на Любинском фасады и цоколи подновили, и продукты недорогие в его магазины, для показухи, завезли (недавно ещё, в 1992-1994 гг. проходили пикеты голодных горожан перед кинотеатром им. В.В. Маяковского, а по телевидению показывали нищих учителей, инженеров и пенсионеров, промышлявших еду в мусорных баках и на омских загородных продуктовых свалках). А тут из столицы гостям демонстрировали достаток омичей. И книжных магазинчиков и лавочек, к слову и делу, массу понаоткрывали, в высушенных подвалах, здесь же, в домах на Ленина (старожилы говорили, что плесень и сырость здесь сохранялась ещё от наводнения 1928 г.). Самая читающая страна… «Весёлые» были времена.

     В те весну, лето и осень я, будучи уже три года перманентно латентным безработным, набирал сторонников (и агитировал потенциальный электорат) из Омска и Ярославля на выборы в ГД кандидатов от политического движения «РОД» (Российское Общенародное Движение; союз красного казачества и КПРФ). Бывал часто на территории стройки, общался с рядовыми штатными строителями и приглашенными мастерами. Наблюдал вскользь за быстрыми темпами строительства: бетонщики бетонировали, плиточники резали из мрамора и ракушечника и шлифовали (или отливали из асбеста и художественного бетона в формах) плитку. Затем эти же мастера сами крепили её к стенам и потолку. Штукатуры штукатурили и белили. Водопроводчики и сантехники обустраивали клозеты в здании и фонтаны перед главным порталом. Скульпторы устанавливали «негритят» (скульптуры подвижников русской культуры, выполненные из чёрного, под базальт, материала) на главном фасаде храма…

     Летом мраморную плитку пилили прямо перед главным входом специальными станковыми электропилами, и тут же каменщики ей облагораживали ступени библиотеки. Параллельно фонтанных дел мастера монтировали корыта-чаши под воду и трубки разбрызгивателей. Обедали почти на ходу: кефир, булка или бутерброд, сигарета.

     Среди рабочих встретил я и группу бывших токарей: когда-то в месте с ними, в одной бригаде, я работал около двух лет (1983-1985 гг.) в механическом цехе № 35 Омского агрегатного завода им. В.В. Куйбышева («20-й завод»), даже в хоре заводском вместе пели. Возглавлял группу самодеятельных плиточников-художников известный мастер «золотые руки» Анатолий Швец. Он был токарем шестого разряда и талантливым выдумщиком, изобретателем от Бога. К 1995 г. ОАЗ начал постепенно разваливаться. И многие мастера из его цехов перекочевали на стройки и в гаражные автомастерские. А Анатолий привёл свою бригаду на главную городскую стройку года. Мастерская по отливке художественной плитки располагалась, примерно, в той цокольной части здания, где сегодня располагаются кабинеты директора, секретаря, бухгалтерия. Здесь сначала планировалось открыть коммерческое кафе и бар. Но потом планы переиграли… Условия работы были не очень: сквозняки, гипсовая и мраморная пыль разъедавшая до слёз глаза, необструганные столы-верстаки с формами для литья, мешки с асбестом, лавки, застеленные ватными «куфайками» и старой брезентовой робой, пара лампочек накаливания на шнурах под потолком. Компенсировали этот недостаток самодельными электрокозлами и спиртом. Анатолий, как самый искусный в придумках, имевший опыт художника-оформителя, анималиста, оформителя дизайна квартир и частных домов, разрабатывал узор плиток, очевидно с кем-то из архитекторов находил взаимопонимание, а затем его «робяты» отливали квадратные метры этой красоты. Позже многие из этих мастеров-заводчан спились и умерли в нищете. Жестокие были времена… А хабалки партийные разбрелись по вузам и офисам банков.

     Сагитировать никого здесь, на стройке, не удалось, зато выслушал от людей интересное мнение по тогдашней экономике региона и города.

     Таким я запомнил строительство новой Пушкинки. На открытие, к сожалению не попал: работал с агиткампанией в Ярославле… Славные были времена.

 

О.А. Милищенко, заведующий Народным музеем истории Омского ГАУ.

9 октября 2017 г.


Copyright MyCorp © 2024